Я часто хожу на собеседования, и если помню название компании и не ленюсь, то буду часто писать сюда. Но теперь, когда дело дошло, объект осуждения стал значительным. В Томске есть дизайнерское агентство Lewis Carroll. Да, они называют себя креативной рекламной студией. Они работают в Томске уже много лет – около шести часов. Но внутри все выглядело так, как будто это было несколько месяцев назад. Их интервью проводились в два этапа. Впервые все, от руководителей до технических специалистов, собрались вместе, чтобы оказать этическое давление на кандидатов. Все они сидели по разные стороны и разговаривали друг с другом. Это очень пустой фарс, потому что... они до сих пор не понимают никакой оценки. Если вы посетите первый, вы увидите второй, куда вас собственно и отвезут. На следующий день вы идете на работу. Обучение будет поверхностным, то есть буквально несколько часов. Благодаря их сервису я устроился туда менеджером по продажам. Поэтому в первый день я ожидал увидеть какой-нибудь компьютер, Скайп, различные IP-телефоны и т. д. Но я хочу многого. Я увидел голый стол с чьими-то ногтями. В тот день со мной на работу пошла еще одна женщина. Ее стол представляет собой место для хранения бумажных пакетов. Далее мне принесли контракт. Ну, как дела? Таблица того, что я обязан сделать и как я могу что-то от этого получить. Подписывая такую ​​форму, работник фактически соглашается с тем, что у него неограниченные обязательства перед работодателем, и он соглашается на неустойку. На самом деле польза только одна — потому что это в социальных сетях. Все-таки запретить менеджерам по продажам пользоваться социальными сетями — это все равно, что отрубить руку плотнику. Ну, насколько я понимаю. Хотя офис-менеджер (думаю, его так звали) все утро провел на работе за просмотром видео на YouTube. Кстати, рабочих там можно даже назвать пилотами, потому что… сотрудникам приходится делать все. Так я научился пользоваться большими ножами. Возможно, однажды мне это понадобится. Но как мне хотелось выйти на работу, я намекнул на это, когда вырезал вывеску Томской психбольницы. Мне сказали, что мы вдвоем полдня сидели за бухгалтерским компьютером, а иногда можно было посидеть в их «мастерской», куда не так давно пришла вывеска. Остальное время мне приходилось пользоваться телефоном и блокнотом. К сожалению, я не помню, сколько звонков мне приходилось совершать в день по их правилам, но это не имело значения – ведь номера у них не были фиксированными. Короче говоря, я ушел оттуда во время обеда и больше не вернулся. Я бы не рекомендовал его никому.